В начале апреля в Омске прошел III Всероссийский фестиваль моноспектаклей «ЧАТ»», инициатором которого два года назад стал Драматический Лицейский театр.  В афишу фестиваля вошло 11 спектаклей, выбранных из почти трех десятков заявленных. В результате работ «лицеистов», которые в первом «ЧАТе» занимали половину афиши, в этот раз не было вовсе. Чтобы показать как можно больше ярких актерских работ, разнообразных постановок, хозяева фестиваля наступили на горло собственной песне. И, в общем-то, сделали это без особого огорчения. Свои спектакли они еще покажут вне рамок фестиваля, зато можно порадоваться тому, как возрос к нему интерес всего за пару лет.

Не ради наград

«ЧАТ» был задуман для популяризации жанра моноспектакля. Для художественного руководителя Лицейского театра Сергея Тимофеева это выстраданный жанр – свою деятельность в Омске он начинал с Театра одного актера, и его спектакль «Иуда из Кариота»  был заметным явлением.  Закономерный вопрос – какими  критериями руководствуется он сегодня, когда приходится отбирать спектакли на фестиваль?

– Эта должна быть литература, это должна быть серьезная актерская работа, должны быть позиция, индивидуальность, личность, все то, что называется Честное Актерское Творчество (ЧАТ), – говорит Тимофеев. – Если есть какие-то лукавство – это не наш случай.

 Заявки начинают приходить уже не только  из всех уголков России, но из-за рубежа, и, возможно, в будущем, когда мир окончательно распрощается с пандемией,  омский фестиваль станет международным. В этом году он открылся необычно – сразу на двух площадках. В первый вечер на сцене Лицейского театра был показан спектакль Владимирского академического театра драмы «Сны Гамлета» (монодрама Н. Мазур по мотивам пьесы У. Шекспира), а в Доме актера – спектакль Молодежного театра «Предел» (город Скопин) «Старосветские помещики» по Н. В. Гоголю. Здесь же прошла торжественная церемония открытия третьего «ЧАТа». За этим последовали четыре насыщенных дня, в которые экспертному совету (в него вошли московский критик Павел Руднев, завлит Академического русского театра Республики Башкортостан  Елена Попова, омский журналист и критик Сергей Денисенко) приходилось смотреть по два – три спектакля ежедневно.  Просмотры заканчивались обсуждениями – доброжелательными беседами с участием создателей спектаклей. Призов, как и в предыдущие годы, не присуждалось, но каждый актер (а иногда и режиссер) получил диплом с подобранной для его работы индивидуальной формулировкой. А еще у фестиваля появился свой зритель. Этого нельзя было не заметить, встречая почти на каждом спектакле несколько уже знакомых лиц.

Два поэта

Разнообразие афиши – одно из главных достоинств нынешнего «ЧАТа». Тут были и поэтические спектакли, и драмы, и трагикомедии, и даже детектив.

Спектакли по поэзии Сергея Есенина, казалось бы, традиционны для фестивалей моноспектаклей. Но актер Нового художественного театра (Челябинск) Александр Майер в своем спектакле «О верю, верю, счастье есть!» нашел необычный и волнующий ход.  Он представил не просто поэзию Есенина, строки, прочтенные страстно и личностно, но и провел расследование некоторых моментов жизни и смерти поэта.  Здесь не только отрицание его самоубийства, что уже, в общем-то, не новость, но и того, что, например, он не был в Персии. «Был!» — утверждает Майер, приводя, может быть, и сомнительные, но для него несомненные доказательства. Кстати, у Александра Майера есть еще один моноспектакль – «Дуэль с императором», о Пушкине и малоизвестных подробностях его гибели.  Поэтому закономерно, что актер из Челябинска получил от экспертов фестиваля «ЧАТ» диплом «За исследовательский дар  и художественный поиск».

Второй поэтический моноспектакль фестиваля – «Самойлов. Память» актера Молодежного Камерного Театра (Москва) Артема Серова.  Так же, как и предыдущий, он – самостоятельное творчество артиста. Отсутствие в обоих спектаклях сторонней режиссерской руки, честно говоря, заметно.  Но чудесная поэзия Давида Самойлова – уже сама по себе такая чистая, светлая ностальгическая нота, что не хочется придираться по мелочам, а хочется закрыть глаза и вспоминать. Первую любовь, первые успехи и неудачи, молодых родителей. Другую жизнь. Другую страну. Артем Серов получил диплом «За энергичную саморежиссуру».

           

Вариации классики

«За актерскую многоликость» отмечен  актер МХАТа им. М. Горького Михаил Сиворин, выступивший в спектакле Молодежного театра «Предел» (Скопин) «Старосветские помещики», и в каком-то языческом естестве сыгравший там и людей, и животных, и некоторую неотвратимую потустороннюю силу.

А вот диплом «За актерскую отвагу» достался Александру Аладышеву (Владимирский академический театр драмы). И действительно,  подход к роли Гамлета требует смелости даже в обычном спектакле. А тут – абсолютно сольная партия и, как говорится, «Гамлет. Наши дни».  Что бы мог рассказать принц датский на мистической пресс-конференции по поводу событий в Эльсиноре?  «Сны Гамлета» — вневременной и вненациональный спектакль, показанный в разных странах мира, созданный «человеком мира» — известнейшим режиссером Линасом  Зайкаускасом. Имея за плечами десятки мощных драматических и музыкальных спектаклей, постановщик заметно тяготеет к формату «моно» («Наташина мечта» по пьесе Я. Пулинович в Ульяновске, «Цыпленок из букваря» по драме эстонского писателя Андруса Кивиряхка в Башкирском академическом театре драмы).  Наверное, в спектаклях Зайкаускаса  кроется ответ на вопрос, чем привлекает создание подобных вещей  режиссеров. Если для актера моноспектакль – возможность высказаться, как хочется и о чем хочется, то для режиссера – это создание целого космоса из одной песчинки. Тут впору нимб над головой  ощутить.

Взрослеем вместе

Энергией молодости покорила критиков и зрителей Надежда Костюк (омский ТЮЗ). Спектакль-монолог «Музыка ветра» по повести Татьяны Томах (режиссер Полина Кардымон) стал, кстати, первой театральной постановкой этого произведения на российской сцене.  Сама повесть в 2018 году получила 3-ю премию Международного конкурса имени Сергея Михалкова за лучшее художественное произведение для подростков. «Музыка ветра» — рассказ о поре взросления, одновременно прекрасной и мучительной, порождающей много вопросов и не дающей внятных ответов.  Признание исполнительнице театрального монолога – «За сокрушительную силу актерской молодости».

Несколько шагов назад – в детство. Героине пьесы немецкого драматурга Йенса Рашке «А рыбы спят?» Джетте десять лет. Ее брату Эмилю – шесть. Он должен был пойти в этом году в школу, но…умирает от тяжелой болезни. Пьеса Рашке почему-то популярна у создателей моноспектаклей, хотя в ней много подводных камней и две самые сложные вещи – необходимость играть подростка, будучи взрослой актрисой, и говорить о детской смерти. На первом «ЧАТе»  спектакль «А рыбы спят?»   был  представлен в исполнении актрисы нижегородского актерского содружества К.А.Р.М.А Марины Замысловой,  сейчас – в исполнении актрисы из Новосибирска Марии Ермаковой.

Показалось, что спектакль новосибирцев мягче. В нем больше реквизита, но весь он «играет».  Режиссер Анастасия Неупокоева называет спектакль размышлением в одном действии. И это действительно детская, в чем-то наивная, а в чем-то мудрая, попытка осмыслить бренность человеческой жизни и смириться с этим.  Обретение философского взгляда. Спектакль играется светло, с легкой ноткой грусти. Актрисе Маше Ермаковой (так она сама себя называет) очень помогают куклы. Это интересное решение, создающее второй план, иллюзию общения.  В то же время кукла – образ из памяти, она уже никогда не станет живым братом.

Спектакль получил два диплома: «За детскую непосредственность и театральную терапию» — актрисе Марии Ермаковой, и «За умение выстраивать доверительный и деликатный разговор со зрителем» -режиссеру Анастасии Неупокоевой. И это один из немногих спектаклей, где ощущается неразделимый, основанный на потрясающем взаимопонимании актерско-режиссерский тандем.

Эффект причастности

На фестивале был и еще один спектакль, где отмечены  режиссер и актриса – «Семья Иванова» по рассказу Андрея Платонова «Возвращение» Магаданского государственного музыкально-драматического театра. Но там уже другие внутрипостановочные отношения.

Режиссер из Казани Радион Букаев, знакомый омичам по спектаклям «Хранители. Омск» в «Галерке» и «Охота на Снарка» в ЦСД, создает спектакль-реконструкцию. Это удивительный спектакль, где зрители одновременно являются его соучастниками, видимо, иммерсивность – один из приоритетов постановщика.  Двенадцать человек (как 12 апостолов) находятся за одним столом с актрисой. Рассказывая историю солдата, которому непросто после войны вернуться в мирный быт, придти с обожженной душой к жене и детям,  она достает из чемодана настоящие вещи эпохи 1940-х, приглашает прикоснуться к ним. И тактильный контакт чрезвычайно важен. На фестивале спектакль показывали в литературной гостиной Лицейского театра, где кроме двенадцати человек за столом, было еще несколько рядов зрителей. И те, кто остались просто наблюдателями, явно чего-то недополучили, и, вследствие этого,  чего-то не прочувствовали.

Спектакль труден и для самой актрисы, у которой не было изначально общей идеи с постановщиком. Марчела Стати была выбрана  на роль методом кастинга, и, как она признается, роль стала для нее новым опытом: другой энергообмен, другое, более чувственное существование. Опыт признан удавшимся.

— Текст Платонова – текст звенящей хрустальной чистоты, он хранится актрисой. Марчела несет в речи его простую, почти библейскую структуру, стараясь не расплескать эмоцию, — сказал на обсуждении спектакля Павел Руднев.

В дипломных формулировках это выглядело следующим образом: «За подлинное звучание оживших голосов истории» отмечена Марчела Стати, «За поиск новых форм в освоении темы» — Радион Букаев.

 

Женщина на грани нервного срыва

«Человеческий голос» — лирическая монодрама по пьесе Жана Кокто Кинешемского драматического театра имени А.Н. Островского – это, конечно же, очень по-французски и очень по-женски. И героиня ее (заслуженная артистка Чеченской республики Наталья Гоголева), кажется, только что вернулась с прогулки по Елисейским Полям. Несомненно, по большей части монолог (или — диалог с невидимым собеседником на том конце телефонной трубки) идет на разрыв аорты. Но иногда это действительно становится «моно» — монотонностью чувства, которое на пике, в том числе  на пике отчаяния, но как-то однообразно, и от этого  утомляет.

Женщина в последний раз разговаривает с любимым человеком, который оставил ее. «Милый, это ты?!» — радостно вскрикивает она, хватая трубку.  А у него где-то там уже другая «милая», и с ней он надеется прожить такую же счастливую историю. У него все продолжается, у нее – остановилось.  Поэтому  реальность покрывается паутинкой трещин, как стекло  ударившегося о внезапную преграду автомобиля, и уже не понять, где звучат звонки – в прошлом, настоящем или просто в воображении героини. Еще один преданный и брошенный персонаж — пес, который скулит  за дверью.  Звуковая метафора не кажется удачной, но это вопрос к режиссеру – Дмитрию Чередниченко. Мужской взгляд на женскую историю не всегда отличается подлинным пониманием. Ну а Наталье Гоголевой – заслуженный диплом «За актерскую исповедальность».

 

Покалеченные

Спектакли фестиваля, поставленные по так называемой новой драматургии, в который раз заставили удивиться, насколько современных драматургов привлекает маргинальная среда и некие физические увечья, становящиеся синонимами духовной инвалидности.

Героиня спектакля «Горбатая» по пьесе Ярославы Пулинович Независимого театра «ТУТ» (Екатеринбург) – абсолютно счастливая женщина. Она счастлива тем, что устроила жизнь всех своих родственников, даже тех, кто седьмая вода на киселе, не замечая, что так и не построила свою собственную. Слушать монолог Светки (Марина Гапченко) и смешно, и горько. Актриса исполняет его азартно, недаром – диплом «За актерскую одержимость». Что ни фраза, то юмористический афоризм: «Колька, ну, просто сибирский Брэд Питт, сел за грабеж с небольшими отягчающими», «У нас одни белорусы и татары в роду,  чисто русские мы, в общем».

«Горбатая» — замечательное название-символ. Светку  уронили  в детстве, оттого у нее и небольшой горб. И тянет она на своем горбу каких-то сводных сестер, их внебрачных детей, больных и инвалидов с ДЦП.  Рюкзак, который Светка деловито взваливает на плечи, набит тяжелыми камнями, и она с совершенно незамутненным чувством радости добавляет туда еще и еще. А что, шея-то у нее не переломится!

И если героиня «Горбатой» живет в гармонии с этим неказистым миром, то герой спектакля «Коля против всех» (Самарский молодежный драматический театр «Мастерская») противостоит ему.  Точнее, противостоял. Спектакль – его рассказ-исповедь о том, как он проиграл этот бой, стал таким же быдловатым, надевающим сланцы на носки обывателем, которых всегда ненавидел.  Он вспоминает свою изящную мать и перспективу стать музыкантом. Но все сломала система, закон которой: не суйся дальше других, будь таким, как все.

Чудовищный поступок, который, будучи подростком, совершает Коля, не отпущенный  бабушкой на важное для него выступление, кажется кому-то недостаточно мотивированным. Но он совершает его в порыве предельного отчаяния, чтобы навсегда перечеркнуть то, что недосягаемо. Он калечит себе руку пилой, ведь если нет ожиданий – нет разочарований. Причем, «подставляет» при этом ненавистную бабку. И музыка уходит из его жизни. Яркое образное решение: рояль становится мусорным контейнером, а деревянная клавиатура, положенная поверх настоящей, не издает звуков. Лишь бессловесный женский образ (Виктория Мамеева), сопровождающий героя весь спектакль, напоминает о том светлом, что было в его душе. Но этого света остается все меньше…

У пьесы Сергея Давыдова сегодня успешная сценическая судьба, а Валерий Сабельников был первым актером, который подошел к ней еще в формате лабораторной читки. Поэтому формулировка его диплома: «Самарскому артисту за освоение самарской современной пьесы».

 

Изысканная интрига

И на закуску, хотя он и был показан во второй день фестиваля, спектакль для настоящих гурманов – «Апология абсурда», психологический детектив по поэме И. Бродского «Посвящение Ялте» московской Театральной группы «ПодТекст» (режиссер Дмитрий Майоров).

Один из немногих, спектакль имеет сложный, специально подготовленный реквизит.  Кому-то хватило простых вещей, которые не пришлось везти с собой, а можно было получить на месте: стул, стол, телефон, самовар, те же камни. Здесь же – удивительная мебель-трансформер. Шкаф превращается в диван, а позже в лодку, качающуюся на волнах в ночном море, тумбочка – в зеркало. Точно так же трансформирует себя в разных персонажей Андрей Плотников, актер с удивительной психической и физической пластикой (кстати, еще киноактер и певец).  Он, как маг,  достает  из ниоткуда разные образы: мужские, женские, детские.

Несколько человек, подозреваемых в убийстве, дают показания, отвечая на неслышимые вопросы. Жанр детектива, еще и помноженный на некоторую абсурдность и от этого ставший еще более запутанным, очень необычен для моноспектакля. Неочевидность очевидного, игра с нашим сознанием, с нашим вниманием, блистательный спич о двойственности любого факта, произнесенный в начале спектакля – все это дарит зрителям занимательную интригу, не только криминальную, но и философскую. А Андрей Плотников получает диплом «За актерское умение быть проводником между реальностью и ирреальностью».

 

Третий всероссийский фестиваль моноспектаклей «ЧАТ» не только в очередной раз оправдал девиз, заложенный в его аббревиатуре, но и значение самого этого слова, хорошо знакомого интернет-пользователям.  Он стал территорией общения для актеров, режиссеров, зрителей, собравшихся в одно время в одном месте. И мы с нетерпением будем ждать следующей весны, чтобы вновь встретиться в театральном чате.

Эльвира КАДЫРОВА

«Омская муза», №52 / 11 августа 2021