Лицейский театр — самый молодой в Омске. Его называют восьмым театром города. В этом году он разменял свой первый десяток. По возрасту — школьник, а работает, как взрослый: со дня откры­тия подарил омичам около 25 премьер.

Сегодня мы беседуем с основателем и художе­ственным руководителем Лицейского театра, зас­луженным артистом России Вадимом Станиславо­вичем Решетниковым.

• Вадим Станиславович, с чего для вас начинался те­атр и связанная с ним ре­жиссерская деятельность?
• Работал я бетонщиком, и никакой мечты попасть в театр у меня не было. В народный те­атр меня «затащила» любимая. В 1960 году я поступил в Ново­сибирское театральное учили­ще, набиравшее тогда своих первых студентов. А с режис­сурой все получилось случай­но. Мне не очень нравились спектакли, в которых я играл. Я пытался исполнять роли так, как мне подсказывало внутрен­нее чувство. У меня стало вы­рабатываться собственное ви­дение сценического рисунка. Вскоре меня заинтересовал вопрос: могу ли я это делать не на интуитивном, а на осмыс­ленном уровне? Оказалось, могу. В Новосибирске я поста­вил свой первый спектакль. Тогда вывел для себя важную мысль: режиссер обязан знать, чего хочет. Он должен знать человеческую психику, чтобы своими спектаклями не утом­лять окружающих. Если про­шептать весь спектакль — зри­тель уснет, если прокричать — он уйдет. Потом мне стало ин­тересно выстраивать осмыс­ленные картинки, подбирать артистов. Оказывается, это процентов семьдесят успеха спектакля. Меня стал интере­совать смысл спектаклей. О чем они, про что? Все эти воп­росы волнуют меня и сейчас. Сегодня больше всего мне не хватает сотворчества, взаимо­отношений на тонком уровне.
• Для того, чтобы создать театр, быть его бессменным руководителем, нужно иметь много сил и энергии. Если не секрет, откуда вы их берете?
• Вероятно, моя энергия дискретна. Период депрессии — период работы. Сначала идет процесс накопления, потом — освобождение. Часть энергии получаю от артистов. Это про­исходит тогда, когда чувствую от них отдачу.
• Артур Хайкин говорил, что до семи лет популяр­ность театра растет, после чего начинается неизбеж­ный спад. Как же Драмати­ческому лицейскому театру уже одиннадцатый год уда­ется оставаться на высоте, приобретать все большую популярность?

—   Есть разные версии: 2, 3 года, 5, 7 лет. От кого-то я не­давно слышал, что пик популярности театра приходится на 10 лет. Для каждого театра это число индивидуаль­но, театр живет столько, сколько ему суждено прожить. Он существует тогда, когда актеры не зна­ют, как сыграть свою последую­щую роль. А когда висит распре­деление ролей и режиссер мо­жет в точности представить свой будущий спектакль — зна­чит, театр умер.

У нас особенный театр. По­стоянно приходят новые люди, меняются актеры. Работая с мо­лодежью, понимаешь, что у нее нет так называемого процесса застоя. От них не знаешь, чего ждать. Нет строгого предопре­деления. В этом весь интерес.

• Вадим Станиславович, в прошлой нашей беседе вы высказали мысль, что театр стремится к единству инди­видуальностей. Иначе гово­ря, каждый актер должен быть индивидуален, и вмес­те они должны составлять единое целое. Сейчас Лицей­ский театр к этому близок. Как же удается этого доби­ваться?
• Существует конкурс, по ко­торому школьники и студенты попадают в наш театр. У нас ра­ботают две студии — старшая и младшая, театральный клуб, ко­торым руководит наш актер Ве­ниамин Скосарев. Здесь они проходят хорошую школу, зани­маются вокалом, хореографи­ей. Но существует трудность, которая с каждым годом стано­вится актуальней. Стал сложнее процесс адаптации в коллекти­ве. Профессиональных актеров и новичков разделяет большое расстояние. У новых актеров меньше практического опыта и знаний, поэтому в спектаклях они «торчат», отличаются от других. Другое дело с актерами, которые работают в театре дав­но. Они могут играть в других театрах города и если и будут вы­деляться, то в лучшую сторону.
• Вы заговорили о трудно­стях. С какими еще сложнос­тями сталкивается Драмати­ческий лицейский театр?
• Сложность в том, что се­годня на молодые головы обру­шивается огромное количество соблазнов: ночные клубы, кази­но, рестораны… Со всем этим театр вступает в конкуренцию, которая с каждым годом возра­стает. Но то, что наш театр ну­жен людям, подтверждает пол­ный зрительный зал.
• Судя по репертуару, вы ставите и классику, и произ­ведения современных дра­матургов. Чему отдаете боль­ше предпочтение?
• Конечно, лучше общаться с высокой литературой, талан­тливыми драматургами, писа­телями. Трудно работать с за­рубежными текстами — перевод не всегда соответствует под­линному варианту. Точно могу сказать, что в театре всегда должна быть хорошая литера­тура.
• Слышала, что сейчас идет работа над спектаклем «Мужской вопрос» по моти­вам древнегреческой коме­дии Аристофана «Лисистрата»…
• Этот спектакль будет осо­бенным. Переложил его на со­временный лад актер Олег Ма-лицкий, автор сценариев мно­гих капустников. За время дей­ствия взята наша сегодняшняя жизнь. В пьесе есть все: моло­дежный сленг, частушки «с пер­чиком», хулиганство. И речь идет совсем не о греках — о нас с вами. Лейтмотив пьесы: «За­были мы, что нужно разговари­вать». Премьеру спектакля зрители смогут увидеть в мае.
• В юбилейном сезоне уже прошла одна премьера — «Шантеклер» в постановке режиссера Александра Ана­тольевича Гончарука. Как вы можете оценить его работу?
• Спектакль «Шантеклер» по пьесе французского роман­тика Эдмона Ростана у Гонча­рука получился. Это его первая постановка вечернего репер­туара. Раньше он работал толь­ко над детскими спектаклями. Я бы хотел, чтобы мои актеры работали с разными режиссе­рами. Интересно и тем, и другим. У меня была возможности работать с Сергеем Тимофеевым, он поставил современную комедию «Молодые люди». Кроме того, у некоторых актёров есть тяга к режиссуре. Может, кто-то попробует себя.
• Вадим Станиславович, у вас есть какая-то режиссерская мечта?
• Тяжелый вопрос… Когда я учился в театральном училище, мне очень хотелось сыграть Арбенина из Лермонтовского «Маскарада». Сыграл. После чего эта роль стала моей самой любимой. Видимо, поэтому есть мечта поставить на сцене Лицейского  театра «Маскарад», но… время еще не пришло.

Наталья Коваленко