Последнее время довольно много говорят о Муниципальном Лицейском театре. Но, тем не менее, это все появилось не в последнее время и не так просто, как может показаться на первый взгляд. Мне кажется, нашим чита­телям было бы интересно узнать побольше об этом театре, и поэтому я побеседовала с директором и одновременно режиссером-постановщиком — заслуженным артистом России В. Решетниковым.

• Вадим Станиславович, скажите, как возникла сама идея театра?
• Незаметно. У меня та­кое впечатление, что существу­ет достаточно много идей, ко­торые потом как-то реализуются. Они как бы витают в возду­хе, потом кто-то это озвучива­ет — и все. Ну, вот мы взяли – и озвучили. Прошел год, два, три… Идет четвертый… Посте­пенно я обрастаю единомыш­ленниками. А кто первый сказал «мяу», это в конце концов уже и не­важно.
• А как все это связано с лице­ем?
• Когда я еще «служил» в Дра­ме, в лицее рабо­тала одна моя знакомая, и она попросила пойти туда и что-то там сделать.   Но, с моей точки зре­ния, школьные те­атральные кол­лективы очень редко что-то из себя представля­ют. Вероятно, по той причине, что, как правило, в 99 процентах  кол­лективами руко­водят люди, ника­кого отношения к театру не имею­щие.

Я пришел туда и через полтора месяца сказал, что я, наверное, уйду, потому что в «труп­пе» всего 4 человека (4 девочки). Значит, как бы никому это не нуж­но. Ну, лицей, так сказать, встре­пенулся, встряхнулся и выдал аж 7 человек (в том числе трех маль­чиков, один из которых, кстати, сейчас учится у Юрия Соломина).

Между прочим, здание, в ко­тором сейчас находится театр, раньше было эстетически обра­зовывающим центром. И вот его отдали лицею в аренду.

Я здесь сезон поработал и подумал: если есть подходящее помещение, то, может, есть смысл попробовать сделать те­атр. Тут и возникло название — Лицейский. Потом, постепенно нужно было одно, другое, третье… Руководитель на каждую возраст­ную группу… Музыка… Потом выяснилось, что театр — это целая система, где нужно много всяких специалистов, где у каждого — свое дело.

И тут мы поняли, что в рам­ках лицея мы уже ничего не ре­шим. Мы обратились в городской отдел народного образования, в департамент культуры, в Перво­майскую администрацию. Они решили стать нашими учредите­лями. Таким вот образом, три с лишним года назад В.П. Рощупкин подписал постановление о создании Лицейского театра на базе «театрального класса», как сказано в этом постановлении, 66-го лицея.

Но устраивать всю эту «зава­руху» только из-за одного лицея — слишком дорогое удовольствие. И возникла мысль — сделать не только лицейское, а общегород­ское явление. Мы вышли на го­род, потом началась реконструк­ция. И все, что сейчас есть, — это результат.

— Какие сейчас цели у театра?

— Да все те же. Так и суще­ствуют три группы. У каждой — свой режиссер-постановщик,
свой режиссер-педагог. На три группы — концертмейстер, балет­мейстер, зав. музыкальной час­тью, главный художник, художник-декоратор, зав. постановочной частью. Словом, все, что положе­но в театре. И каждая группа в год должна выпустить спектакль и его же прокатать. Младшая группа сейчас играет «Приключения Ла­зающего Мышонка», средняя –«Аленький цветочек», старшая – «Давай с тобой поговорим» и «Го­лый король». Сейчас мы выпус­каем «Даму-Привидение» Кальдерона.

То есть, с одной стороны, мы существуем как бы автоном­но, потому что одно дело — млад­ший возраст, другое — студенты. Поэтому и есть некая замкну­тость возраста. Но у каждого есть свои обязанности и права, и каждый по мере своих сил и возможностей таланта что-то та­кое предъявляет.

За прошедший год мы сыг­рали 85 спектаклей, которые по­смотрели 10 000 зрителей…

Короче, театр живёт. Одна сторона — это зрители и прокат, другая — это то, что мы делаем, в частности, с клубом, — эстетичес­кое образование. Ведь люди в массе своей не знают, что такое театр, почему актер — это профес­сия. Есть анекдот. Человека спра­шивают:

• Где ты работаешь?
• В театре.
• Да я понимаю, вечером ты
  играешь, а работаешь-то где?..

А через год, допустим, те люди, которые приходят сюда, даже маленькие, начинают пони­мать, что театр — это труд, и для того, чтобы зрителю было хоро­шо, нужны какие-то силы и муче­ния, и слезы, и время. Речь идет о театре, а не школьной самоде­ятельности. Там собрались два с половиной раза — и выдали вели­кую трагедию «Гамлет». Это со­всем другой способ существова­ния, мы же здесь стараемся, что­бы зрителю было интересно, чтобы люди почувствовали, что это такое. А все вместе — это знание эпохи, это знание автора, это пла­стика, это вокал, это — просто, элементарно — духовная работа, что, естественно, как-то меняет человека.

• А многие ваши актеры по­ступают в театральные высшие учебные заведения?
• Ну, вот существуем 3 года. На сегодняшний день из моих ак­теров в специальных учебных заведениях — уже 4 человека, но это при том, что я все время отгова­ривал от такого шага. Я не хочу, чтобы они были профессиональ­ными артистами в таком качестве, в каком сейчас это востребовано государством или нашим обще­ством, ведь чем меньше театр ну­жен, тем он… больше нужен. Если человек живет и не испытывает никакой потребности в театре, это больной человек, это или совсем безнадежный, или безнадежный благополучно.
• Вы гордитесь своими ре­зультатами?
• Да гордиться пока особенно нечем… Это же только начало.
• Но все-таки люди приходят, восхищаются…
• Ну и хорошо, что люди вос­хищаются. Я больше вижу, чего нету. Если наступит тот кошмар­ный миг, когда я не то что скажу, а почувствую: «Ну вот, наконец-то, оно и состоялось!» — это бу­дет рассвет заката, потому что, как дело развивается, так и уга­сает. Вот сейчас мы стоим перед очень важным вопросом: если мы хотим развиваться дальше, нам
  нужно всерьез заняться профучебой, чтоб мы могли при нашей молодости, при нашей активнос­ти, при нашем хотении еще что-то уметь. И мы очень приветству­ем, когда к нам приходят люди, причем, с улицы, из школ, инсти­тутов, с заводов и фабрик — отку­да угодно. Но необходимо, чтобы каждый человек вносил сюда ча­стичку себя.
• А клуб вы как-то выделяете?

— Мы тут каждого человека особо выделяем. Я знаю их всех, кто приходит сюда, в группы или в клуб, я слежу за всеми. И, если я вижу, что кто-то задерживается, это уже особый слу­чай. А клуб сей­час — наша ос­новная забота, потому что это, во-первых, то, что называется «кузницей кад­ров», а, во-вто­рых, чем больше будет людей в клубе, тем боль­ше будет наших представителей в школах, кол­леджах, технику­мах, институтах, университетах. Это — как бы наша ниша, и нам очень хочется скорее ее как-то обжить, и мы в этом смысле та­кие вот алчные.

Р.S. Клуб Лицейского те­атра приглаша­ет к себе всех старшеклассни­ков и студентов, кому интере­сен театр и кто хочет поболь­ше и поподробнее узнать о нем изнутри.

Адрес: Красный путь, 18 а (ост. «Ул. Рабиновича»), по вторникам, четвергам, суббо­там — в 16.00.

С «алчным» Решетниковым беседовала Анна Соколова

«Класс», №4 (35) / февраль 1998 г.