К чудесам можно отмоешься по-разному. Но только поверив в них, обретаешь способность любить. О том, как мечта открывает дорогу к настоящему, а любовь становится наградой за веру в мечту, рассказывает новый спектакль «По щучьему веленью», который поставил в Лицейском театре его художественный руководитель Сергей Тимофеев.

«Кто не знает сказку про Емелю? Нет таких! Каждый скажет, что начинается она именно так: «Сидит Емеля на печи да играет на гармошке…», — пишет в преди­словии к своей пьесе «По щучьему веленью» современный драматург и по совместительству сотрудник екатеринбургской библиотеки Та­тьяна Ширяева. В 2002 году вышел очередной сборник произведений уральских писателей — слушате­лей и выпускников курса «Драма­тургия» Екатеринбургского теа­трального института. Завершалась книжка веселыми пьесами в стихах Татьяны Ширяевой. В их числе и комедия «По щучьему веленью». Историю о Емеле, его волшебни­це щуке и разных чудесах Татьяна Ширяева создала, разумеется, по мотивам известной всем однои­менной русской народной сказки. Но традиционный сюжет насытила современными речевыми оборо­тами и прочими подробностями. «По щучьему веленью» и другие пьесы Татьяны Ширяевой напи­саны в духе ярмарочного театра, стихотворным размером «Федота-стрельца» Леонида Филатова. Эта современная стилизация народ­ного сюжета пришлась по вкусу многим театрам нашей страны. Теперь и Лицейский театр входит в число постановщиков сказки про Емелю.

В спектакле, как, впрочем, и в пьесе, много песен, которые ис­полняет Емеля, Но танцев, кото­рые поставил балетмейстер Вита­лий Статилко, еще больше. Актеры исполнят ламбаду, лезгинку, степ, русский и цыганский народные танцы. Спляшут и деревянные ведра, у которых прямо на глазах зрителей вырастают человеческие ножки. Так что старенькие емелины ведра не просто чешут по до­рожке, но и вытворяют на сцене всевозможные трюки. Сани, как известно, у Емели несутся тоже сами. И процесс их скольжения вызвали в театре тем, что прикре­пили к санкам маленькие коле­сики. Наверстывать сценическое пространство будет и печка, как и в воображении главного героя. Ведь Емеля, как говорит режиссер-постановщик Сергей Тимофеев, фантазирует, да так, что порой и забывает, в каком мире живет — ре­альном или вымышленном. Ну где это видано, чтобы печь ехала, куда ей велят, а ведра с водой, припля­сывая, домой шли? И есть ли щука на самом деле или она ему просто кажется?

Анастасия Иголкина

«Омский вестник», 17 марта 2010 г.